Мне платят за то, чтобы я терпел критику со стороны общества за представление новых идей и за борьбу со старыми табу. Поэтому, полностью отдавая себе отчет в том, какое сопротивление это вызовет, я предлагаю рассказ о безнадежности домашнего ухода за аутистом с тяжелыми отклонениями в развитии. Его мать променяла свою жизнь на его комфорт. Эта история показывает, что такое решение бессмысленно. Дети с серьезными отклонениями должны жить в специальных учреждениях.
Ольга почти каждый вечер сидит на кухне и отсутствующим взглядом смотрит на газовую плиту. Она закуривает сигарету и грустно улыбается. «Это точно последняя сигарета. Надо бросать курить», — думает она. После того как 18 часов она крутилась как белка в колесе, наконец, в первый раз смогла присесть. И вот уже целые пять минут она думает о том, что однажды вот так вот вечером, уложив Яроушка, она сядет к плите, включит на полную мощность газ, потом откроет дверь в комнату, где спит Яроушек, и подождет, когда они оба медленно уснут. Но от последней сигареты надо будет отказаться. Иначе газ слишком быстро взорвется.
Она могла бы все решить с помощью таблеток. Подавляющих симптомы препаратов, которые Яроушек должен каждый день глотать горстями, чтобы постоянно не бить себя в голову кулаком, — у нее их целый ящик. Это убьет их обоих через пару часов. Но вместо этого она просто затянется сигаретой. Она знает, что еще не может. Не может убить ни себя, ни своего ребенка. И она ищет в себе силы на еще один бесконечный мучительный день, который начнется в 6 утра. Или, может быть, в четыре, потому что Яроушек мало спит. И она уже восемь лет не спала подряд эти восемь часов, необходимые телу для сна. Яроушек никогда не позволит ей это сделать. Но сегодня она себя не убьет. Она попробует продержаться еще день. По крайней мере, еще один день.
Заглянуть в свою историю самопожертвования и безнадежности мне позволила пани Ольга. И я искренне надеюсь, что эта история хотя бы немного изменит страшный, лживый и преступный предрассудок, который живет в обществе до сих пор. Может быть, эта история поможет принять такую точку зрения: нет ни малейшего смысла менять здоровую и полноценную жизнь матери на неосознанное существование умственно отсталого ребенка в домашних условиях. Проще говоря, я верю, что прочтение этой истории поможет понять, почему умственно отсталого ребенка лучше отдать в специальное учреждение.
Пани Ольга высокая, таинственная, загадочная блондинка. В свои 45 она красива и величественна, но в глубине ее глаз — трагизм. После нескольких минут разговора о ее сыне-аутисте можно понять, что ее психика не в порядке. Ее движения порывисты и едва контролируемы. Вдруг, ни с того, ни с сего, прямо перед моим лицом, она начинает ловить муху. И я не могу ей объяснить, что не надо махать рукой у людей перед носом. То она вдруг засмеется высоким неестественным смехом: «Просто у меня дома ребенок с отклонениями». Так матери умственно отсталых детей называют своих потомков. «Это нормальный аутист, особый ребенок», — она смеется с отсутствующим выражением лица, потому что у нее внутри что-то рвется. Но она должна. Роль матери, ее роль, требует, чтобы она делала вид, что ее сын, часть ее тела, в порядке. Что это нормальный аутист и просто особый ребенок. И что все в принципе в порядке. Но когда она это говорит, она сама чувствует, что не все в порядке. Она замолкает и вдруг робко и испуганно с огромной неуверенностью в голосе спрашивает: «Особый, или особенный?»
И начинает плакать. Она только три раза всхлипнет и снова начнет неестественно улыбаться. Когда она находится в хотя бы отчасти спокойном состоянии, что зависит главным образом от количества выпитых антидепрессантов и вызывающих сильную зависимость препаратов от тревожности и страха, она осознает, что у нее серьезные невротические расстройства. Она понимает, что ее панические атаки, когда она, например, не может пересесть с одного трамвая на другой, ежедневное посещающие ее мысли о самоубийстве и постоянные страхи — это болезнь. Она также прекрасно знает, почему она заболела. Она уже восемь лет находится в состоянии постоянного промывания мозгов, тотального, невообразимого и губительного стресса. Пока этот стресс не исчезнет, ничего нельзя сделать. И этот стресс исчезнуть не может, она же его любит. Она подарила ему жизнь и хочет быть его доброй мамой. Доброй мамой Яроушка, который никогда в своей жизни не отличит ее от других людей.
http://inosmi.ru/world/20130105/203673155.html#ixzz30gysHGAT
Это очень серьезная и тяжелая для обсуждения тема! И всё же, хочется услышать ваше мнение. Считаете ли вы, что умственно отсталого ребенка лучше отдать в специальное учреждение? Или это крест женщины, который она должна нести до конца своих дней?
Свежие комментарии