Политика

По-настоящему полюбить можно лишь раз в жизни ?)

У вас, несомненно, была самая красивая love story, достойная оскароносной экранизации. Повторить это невозможно.

Ни с кем и никогда.

Ты правда так считаешь?

Представление о том, что любить можно только 1 раз, – отчасти следствие патриархальной культуры, в которой жена воспринимается как частная собственность мужа и должна принадлежать только ему.

А отчасти – побочный эффект чрезмерного увлечения теми художественными произведениями, которые рассказывают о романтической любви, длящейся вечно.

Или «пока смерть не разлучит нас».

Однако, если взглянуть объективно, выяснится, что единственная любовь – не более чем миф.

Это подтверждают и психологи: «У каждого есть потребность любить, быть рядом с кем-то, участвовать в чьей-то жизни, разделять общие интересы, – говорит семейный психотерапевт Инна Хамитова. – Но мы также биологические существа, которым необходима не только эмоциональная, но и сексуальная близость. Кроме того, нам могут быть интересны разные люди, поэтому мы способны отдавать свою душу и тело много раз на протяжении всей жизни».

ДЛЯ РАЗНООБРАЗИЯ

На протяжении 30 лет американский антрополог Хелен Фишер из Ruthers University в Нью-Джерси исследовала природу любви и пришла к занимательным выводам.

В частности, выяснила, что когда мы переживаем острую влюбленность, в нашу кровь поступает целый «гормональный коктейль»: допамин, вызывающий приступ счастья, фенилэтиламин, отвечающий за возбуждение, серотонин, удерживающий эмоции на подъеме, и норадреналин, создающий ощущение всемогущества.

Соответственно, за любовь или псевдолюбовные расстройства в организме отвечают другие гормоны. При этом оказалось, что мы можем переживать все эти состояния как по отдельности, так и одновременно. Иначе говоря, способны испытывать нежность и глубокую привязанность к постоянному партнеру или супругу, и в то же время ощущать сексуальное влечение к кому-то одному или сразу нескольким другим людям.

«Это значит, что сама человеческая природа полигамна, – полагает Хелен Фишер. – Таким образом она предоставляет нам возможность разнообразить генофонд, спасти его от вымирания».

Более того, некоторые ученые утверждают, что любовь длится от года до трех.

Мы, правда, уже опровергли этот вредный миф, доказав, что он справедлив только для допаминозависимых людей, живущих по схеме «страсть – охлаждение – разрыв».

Но факт остается фактом: люди созданы для продолжения рода, а не для романтических прогулок под луной.

КОНЕЦ ЛЕГЕНДЫ

До определенного момента мы действительно можем пребывать в уверенности, что настоящая любовь случается лишь однажды.

Это заблуждение свойственно прежде всего юности, поскольку именно в этом возрастном периоде человек меняется как внешне, так и внутренне.

Мы взрослеем, меняются наши представления о самих себе и о тех, кто нас окружает. И мы начинаем особенно остро осознавать конечность своей жизни. На пике этих сильнейших переживаний – тектонических сдвигов в рельефе внутреннего мира – влюбленность кажется во сто крат сильнее той, которая возникает в более спокойный период нашего внутреннего развития.

Но жизнь на всех своих отрезках полна внутренних кризисов, моментов переосмысления, когда мы вновь и вновь сталкиваемся со смертью близких.

И если именно на эти периоды приходится новая любовь, она становится самой яркой.

«Осознание своей конечности можно переживать в разных возрастах – и в молодости, и в глубокой зрелости, – подтверждает юнгианский психотерапевт Мария Ломова. – Влюбленность, пришедшаяся на кризисные моменты, глубоко отпечатывается в душе, и о ней потом вспоминают, как о единственной настоящей любви».

Так происходит, но... до нового кризиса и новой встречи.

С другой стороны, представление о невозможности полюбить другого человека трансформируется ближе к 30 годам, когда мы начинаем осознавать свою способность любить. Для нас это означает, что можно управлять своим чувством, как бы регулировать, перераспределять ее. Что ведет к способности любить не одного человека, а нескольких.

«Поэтому принимающий и понимающий собственную способность любить человек не станет говорить о единственной любви своей жизни, – говорит Мария Ломова. – Эта легенда перестанет ею быть. Хотя, конечно, останется как жизненная история, но потеряет статус уникальности».

РАБА ЕДИНСТВЕННОЙ ЛЮБВИ

И все-таки некоторые из нас упорно не могут смириться с заложенной природой способностью влюбляться.

В этом случае речь может идти о болезненных психологических травмах, полученных в раннем детстве, в моменты расставания младенца с матерью. По этой причине мы цепляемся за миф о единственной любви, как за спасательный круг – просто боимся столкнуться с сильнейшими переживаниями потери, утраты.

Допустим, у твоего любимого мужчины другие отношения, и он уже год как вполне счастлив с другой, а ты никак не можешь признать этот факт.

При этом пребываешь в иллюзии, что это временно, и он обязательно вернется. Подогреваешь себя воспоминаниями, связанными с этим человеком.

То есть внутренне не готова столкнуться с фактом, что человек для тебя потерян, отношения с ним утрачены и его нет в твоей жизни, а тебя – в его.

«Ведь это значило бы, что женщина должна признать печальную правду: скажем, что нелюбима, что ее предпочли другой, – объясняет психоаналитический психотерапевт Галина Березовская. – А для тех из нас, у кого в анамнезе (истории болезни) в раннем детстве была травматическая сепарация с матерью (или с отцом – прим. ред.) эти переживания просто непереносимы».

Любая потеря и расставание воспринимаются такими людьми очень остро. Чтобы спастись от тяжелых переживаний и неизбежной в этом случае депрессии, мы закрываем глаза на реальность. И погружаемся в иллюзорный мир, зачастую обрекая себя на пожизненное одиночество.

КАК В ЗЕРКАЛО

Далеко не всегда сильные переживания, которые мы называем любовью, на самом деле являются ею.

В моменты ослепления человек не способен увидеть своего возлюбленного, познакомиться с ним в действительности, а скорее видит в нем собственное отражение.

Иначе говоря, в другом человеке мы любим не его самого, а свои представления о том, каким он должен быть. Кроме того, наше видение любимого во многом сформировано образом родителя противоположного пола, если мы говорим о подростковом возрасте: девушки ищут в возлюбленном черты отца, которых в объекте страсти может и не быть вовсе.

В дальнейшем мы уходим от родительской модели. И тогда у женщин эта проекция строится как мужская часть души, которую Карл Густав Юнг назвал анимус, а у мужчин – женская, анима. Они формируются в том числе под воздействием царящих в обществе идеалов и стереотипов.

«Это не любовь, возникающая между людьми, которые способны понять и принять друг друга такими, какие они есть в действительности, – полагает Мария Ломова.

– Ведь если мы говорим о настоящей любви, значит, имеем в виду, что партнер видит в другом человеке его достоинства и недостатки, каждый день открывает в нем что-то новое и сам раскрывается перед ним все новыми гранями.

Такие люди развиваются, как и их отношения».

ТЕКСТ: Полина Лихачева