Дорогой, я люблю тебя, и ты это знаешь. Мы не были в постели и не будем, хотя нам ничто не мешает.
В моей любви к тебе нет желания, моему телу в твоих объятьях придется потрудиться, чтобы испытать оргазм, и не факт, что выйдет. Наша ночь, конечно, будет полна нежности, но она и так меня переполняет.
Зато утром, когда ты станешь натягивать трусы, появится сожаление. От того, что ночь превратила меня в твою пятисотую женщину, все поставила на свои места и сделала до пошлого обыденным.
Скажешь, гордыня? Ради бога. Но правда в том, что в моей любви нет ожиданий в отношении тебя. Мне достаточно того, что есть. Я думаю о тебе гораздо больше, чем стоит, сопереживаю тебе, врачую твои раны, когда ты в тоске. Скучаю, если день проходит без твоих шуток и суждений. Пишу, вот, письма время от времени.
«Так у вас дружба», -- скажут мне. Но мы-то знаем, что между мужчиной и женщиной дружба невозможна. Ты точно не станешь тратить время на бабу, которая тебя не волнует. Я впрочем, тоже. И наши отношения отнюдь не платоничны. Это еще одно клише тех, кто знаком с Платоном только по гуглу. У нас просто другое измерение любви, я шалею от ее чувственности. Мы оба знаем, что самая чувствительная эрогенная зона – это мозг. Его можно ласкать глубиной наблюдений, он подсаживается на кайф парадоксов, он романтичен и уж точно бескорыстен. Может, мы извращенцы?
При этом, меня трахают другие мужчины, а ты живешь с женщиной, которую любишь. При этом, ты обожаешь рассуждать о сексе. Я повторяю, что для меня секс без любви не в радость, и вижу, как у тебя язык чешется поддеть меня, мол, зелен виноград. Но ты так не думаешь. Ты понимаешь и секс без любви, и любовь без секса. Ты понимаешь все подлинное.
Другие не понимают. Требуют секса, так и пишут, сгораю, мол, от любви. Но в отличие от тебя, не примчатся, если мне будет плохо. «За так» они мороженое никому не покупают. Вечером стулья, утром – «мы ж решили, без обязательств».
И бабы, которых ты трахаешь то и дело, такие же. Но тебе это нравится. Ты готов ласкать ее часами, чтобы подарить ей оргазм. Она принимают твой дар за любовь, а свои ожидания за твои обязательства. Сам рассказывал, как одна швырнула в тебя сапог, когда ты всю ночь провел в разговорах под сыр и вино, а трахнуть не удосужился.
Впрочем, пора признаться.... Представляешь, ты у меня не первый. Однажды я уже любила без секса. И он любил. Уж нам-то взаимность с безответностью не спутать.
Мы виделись редко, он жил в другой стране. Когда появлялся, меня лихорадило, а сердце билось гулко, на весь мир. Нас провожали особенными взглядами, ведь мы были парой. Наши разговоры за ужинами были полны подтекстов, мы балансировали на грани признаний. Когда его не было рядом, я ждала его звонков. Ладони покрывались испариной, когда его имя высвечивалось на iPhone. Я грезила о нем каждую ночь.
Он отводил локоны от моего лица, изможденного его поцелуями. В горячке чувства однажды внезапно прилетел в Москву. Мы спали под простынями в пропеченной солнцем мансарде, под утро он, полусонный, тянулся к моему нагому телу. Да трижды плевать, что этого не было в реальности. Я же все это пережила.
Подруги твердили: «Возьми его за галстук, а лучше за член и скажи, что хватит валять дурака. Ты же хочешь его!» Мы хотели друг друга, это правда. Настолько, что в интиме лифта могли лишь молчать, так между нами искрило. Либидо стучалось и скреблось, не находя исхода. А мы тащились от эстетики нашей любви. Она завораживала непохожестью на все, что было у каждого когда-либо. И ожидать еще большего было не реально.
Это я пишу только тебе, только ты поймешь, что секс без любви мне не в радость. Он, как растворимый кофе. Вроде и удовольствие, но суррогатное. По-другому было только в юности, когда можно трахаться даже со столбом, а обманутые ожидания лишь толкают на поиски новых.
Другим не объяснить, что из той юности я выросла. Назовут ханжой, у которой еще и с либидо проблемы. А уж если заявить, что любовь бывает и без секса, и это особый вид счастья, причем редкий! Прикинь, что услышу в ответ. Мозг—самая чувствительная эрогенная зона? Не <….> нам мозги! Сказки позапрошлого века. Что это за любовь, если нельзя полапать.
Незатейливые мозги без секса не возбудить. Даже если у них нет секса, они возбуждаются рассказами о "полапать". Бесстрашно срывают табу, рассуждая о вибраторах, анальном и групповом сексе. Любовь? Ханжеские сопли, отравляющие чистое удовольствие. Все честно, без ожиданий и разбитых сердец. «Норки нараспашку!», говоря словами Воннегута, стали культовым предметом гордости.
И плевать бы на это, если бы только не появилось другое табу. Самое табуированое. Чувственная любовь, которой не требуется непременно слияния тел. Раз незатейливому сердцу ее познать не дано, значит это фантазии обделенных дур. Их можно лишь пожалеть или высмеять. И пойти дальше по жизни, гордо обсуждая свое неукротимое либидо.
PS. Тебя не расстроило мое признание, что ты у меня не первый? Ради тебя готова все исправить. Один звонок тому, другому, чтоб вылетал. И чтоб виагры не забыл в аэропорту прихватить. Все-таки почти пять лет прошло…
автор Елена Котова
Свежие комментарии