Моя не мать...

Мы с тобой давно общаемся в ЖЖ. Читаю регулярно так называемую рубрику "невыдуманные истории", несколько раз порывалась написать у себя свою историю детства, но не могу. Знаю, сколь много ушатов грязи выльют в мой адрес. А вчера прочитала пост о том, как дочери не простили мать за ее бл&Dское поведение и не сдержалась. Ночь длинная, мыслей много.
Держи! Надеюсь, опубликуешь по старой дружбе.

Если честно, то статья о первой и последней любви меня задела за живое, оголила нервные канаты, раскрутила их в тонкие струны и вызвала вой! Вой обиды, боли, ненависти и вселенского непонимания. Я снова пережила детство почти по дням, по часам обессиливающих рыданий, по бессонным ночам, умывалась слезами в свои 30 с небольшим, думала, курила, пила кофе из ведра, переоценивала, хотела понять и простить... И снова не смогла.



А еще хочется тем читателям, которые оставляли у тебя комментарии типа "дочери - суки, мать не простили, а обязаны... Она же мать и не должна была жить с нелюбимым мужем. Она тоже человек и имеет право на счастье!"
Мать - не человек. Мать - богиня! Она - самое святое, что есть у каждого ребенка, независимо от возраста. Даже пьющая мать, не бросающая своих детей - Мать! Даже пьяная мать, обнимающая своих детей и готовая перегрызть за своего ребенка горло любому - Мать!
А вот мать, бросившая своих детей ради своего призрачного счастья, ради нового члена - сука. Нет, даже не сука. Это тварь, недостойная называться женщиной. Это мразь.

Теперь о себе.
Родители жили отлично. Всё вместе, всегда вместе, часто обнимались, целовались, смеялись. В этом счастье до 4 класса купалась и я, как в теплом омуте. Меня любили, баловали, возили на море, на детские спектакли, в цирк. Родители всегда водили меня вместе, вдвоем. И я отлично помню тепло их рук. За две руки я всегда ходила. А еще любила прыгать. Знаешь, когда поднимают тебя за руки вверх, а ты прыгаешь как можно дальше, навстречу солнцу! И тебе ничего в этой жизни не страшно. Ты смелая, счастливая, уверенная, растешь и радуешься, что наступило утро, что родители одарят поцелуями!

А потом все рухнуло.
Черная туча закрыла солнце и умыла слезами семью.
Однажды шел первый снег, я бежала со школы домой раньше обычного.
Дверь открыл папа и впервые не обнял, не спросил "Ну, что, красавица, как успехи, чем родителей порадуешь? Мой быстро руки и к столу!". Папа просто открыл дверь. У него был странный вид.
Я разделась и пошла в комнату. Там мама собирала свои вещи в чемодан. Папа сидел в кресле, опустив голову на руки, плакал и просил маму одуматься. Та тихо продолжала собирать вещи.
Я ушла в свою комнату.

Потом мама пришла, меня обняла и поцеловала. Она сказала, глядя в окно: "Дочь, ты, когда вырастешь, ты меня поймешь. А пока ты останешься с папой. Я за тобой потом приеду."
"Потом" случилось только два года назад, когда мне исполнилось 30. Мне уже мама не нужна была. Я научилась жить сама. И ее я не простила.

Мама в тот день уехала, папа впервые напился и громко плакал.
Меня к себе забрала соседка. Я жила у нее три дня, а папа три дня пил.
Потом соседка припугнула папу милицией, сказала, что его лишат родительских прав, а меня отправят в детский дом. С того момента я поняла всю глубину трагедии.

Позже папа сказал, что мама уехала в другой город.
Такие новости разносятся по округе быстро и мне одноклассница, с которой моя мама раньше вместе работала, рассказала, что мама познакомилась с азербайджанцем и уехала к нему на родину. Папа информацию подтвердил.
Нам жилось очень тяжело. Папа работал, я старалась ему помогать. Иногда он приходил очень поздно, иногда утром. Я ждала его ночами, молча.
А потом в нашей квартире появилась тетя Ирина.
Она меня ненавидела с того момента, как переступила порог.
Первое, что она сказала, зайдя в наш дом "смотри, шпона, я сумку свою оставила на зеркале, в ней много ценных вещей, если что-то исчезнет из нее, я тебе руки выдерну". А потом внимательно посмотрела на меня и добавила "и ноги тоже" и горда пошла в зал, где папа накрывал ужин "на двоих".

Меня пригласили в комнату потом, когда было все съедено и выпито.
- Ирина, это моя дочь. Она хорошая девочка, помощница. Думаю, вы без особых проблем найдете общий язык.
- Доченька, это тетя Ирина. Она будет с нами жить. Мы с ней решили пожениться.
Так нас папа познакомил.

На следующий день у меня с папой был первый серьезный разговор.
Он пытался убедить, что тетя Ира хорошая, что ему тяжело жить одному (меня не считал), ему нужна помощница по дому, хотя я сама отлично со всем справлялась. А у меня в ушах звенели ее слова "ноги и руки выдерну".
В субботу с наших шкафов было выброшено все, что считалось лишним, а в воскресенье тетя Ирина была доставлена к нам с вещами.
Все. Мы счастливо зажили.
Тетя Ирина работала 2 дня в первую смену, 2 дня во вторую и 2 дня была выходной.
Самыми счастливыми днями в моей жизни были дни, когда она работала во вторую смену.
В остальные дни, когда я приходила домой, а папа был на работе, она на меня орала за мокрые перчатки, за пятно не колготках, за некрасивый почерк, на ошибки в контрольных, за запинки в стихах. Она орала, срывая голос, из-за всего. А через полгода она стала меня бить. Могла ударить сильно по лицу, если я не съела суп или кашу, могла взять за косу и больно ткнуть о стол, если увидела в тетрадке ошибку, могла заставить переписать упражнение 15 раз, если ей что-то не понравилось. А еще она запрещала жаловаться папе, говорила, что размажет меня по стенке, если я пикну.
Я ее ужасно боялась. Я понимала, что она не шутит и боялась сказать папе.
Я боялась идти после школы домой, я предпочитала сидеть в своей комнате и читать, рисовать, только бы не показываться в квартире и не попадаться ей на глаза. Папа считал, что так и надо, что я занята, что я росту, и не хотел ничего другого видеть. Его все устраивало.

В этом аду я жила два года.
Так вот, то был не ад. Ад наступил, когда с тюрьмы вернулся ее сын. Ему было 22, он отсидел за кражу 3 года. Я в то время училась в 8 классе.
Тетя Ирина сказала, что Игорь с нами поживет пару недель, пока устроится на работу.
В нашей квартире стали собираться Игоря друзья и подруги, какие-то компании, они у нас пили и курили, матерились и чем зря занимались в зале и в родительской спальне. Если папа и тетя Ира шли в кино или в гости, чтобы молодежь отдохнула, то мне пойти было некуда. Однажды ко мне пристал пьяный друг Игоря. Только по счастливой случайности ничего плохого не случилось, я смогла вырваться и убежать к соседям. Соседи вызвали милицию.

У папы были серьезные проблемы. Тетя Ирина своего сына отправила в свою квартиру, на меня обозлилась еще больше. Могла ударить неожиданно и без слов.
Я пожаловалась классной.
Мной занялась опека. Домой приходили комиссии, психологи,учителя, милиция. Тетя Ирина меня перестала бить просто так. А когда папа узнал всю правду, он развелся с этой женщиной.
В то время я училась в 10 классе.

В 10 классе я узнала, что мама отказалась от меня.
Она написала письменный отказ. Я сама его читала. Один экземпляр был у отца и я его увидела случайно.

Жизнь без мамы все эти годы для меня была сплошной трагедией.
Меня обзывали, говорили гадости, меня били и унижали.
А еще все эти годы, когда отец жил с Ирой, мне не покупали одежду. Она привозила мне вещи своей племянницы, которая была на два года старше, на голову выше и на три размера шире. И я это носила. У меня не было выбора. С меня смеялись, меня, как говорят сегодня, чмырили.
Чмырили в классе, в школе, во дворе.
У меня не было подруг. Я не ходила с классом в кино и театр, я не ездила в пионерские лагеря. Я жила дома за печкой.
И упаси Бог кому-то пожелать такое.
И не дай Бог кому-то это пережить.

А два года назад мама вдруг приехала в гости и привезла с собой своих двоих детей.
Девочки 13 и 15 лет.
Яркие, красивые, счастливые.
Мама счастливая, молодая и красивая. Девочки стесняются к ней жмутся, она смеется гладит их и целует.
А я, глядя на все это, только заплакала.
В свои 30 лет я вспомнила свое детство в их возрасте. Только я не смеялась, я плакала. Меня били, а не гладили, и я ночами плакала. Меня не целовали, мне в лицо плевали и я ночами плакала.
Моя жизнь с 11 до 16 лет была сплошной рекой из слез, беспросветным адом.
Я даже хотела покончить жизнь самоубийством, но кто-то или что-то меня сдерживало.

Мама сидела в квартире отца, в квартире, где она меня пеленала, учила говорить и ходить, в квартире, где мы были счастливы когда-то, в квартире, где она приняла решение бросить меня и уехать и смеялась... А потом, когда отец пошел на площадку курить, она вдруг сказала: "Дочь, ты же не обижаешься на меня, надеюсь? Ты же понимаешь, что я имела право на любовь и на счастье?"
Я не сдержалась. Я сказала, что нет, не обижаюсь. Я сказала, что ненавижу ее и никогда не прощу.
Я сказала: "Да, ты имела право на любовь и на счастье? А я? Я что, не имела права на любовь и на детство? Чем я хуже этих детей? Ты даже написала отказ на меня. Ты от меня отказалась, а теперь тебе интересно, не обижаюсь ли я?"

Больше я говорить не могла. Просто хлопнула дверью и ушла.
Ушла, чтобы никогда больше не видеть эту мразь по имени МАМА!

Бабушка? Да, у меня была бабушка. Одна. Мамина мама. Я ее никогда не видела, хотя и живет она со мной в одном городе. Бабушка была против брака моих родителей. Она считала, что отец ей на пара, он нищий, он из детского дома. Как только родители поженились, бабушка маму больше не пустила на порог дома и сама в нашем доме не появилась.


А вы говорите "Простить!".
Не всегда можно простить, а говорить о прощении - это пустые слова.
Люди прощать не умеют.